29 июля 1899 года (125 лет назад) завершилась первая в мире конференция по разоружению

     Первая конференция мира, созванная по инициативе императора Николая II, конечно, не разрешила всех наболевших вопросов, но стала одним из самых ярких событий XIX века. Разработанные и принятые на ней документы, так называемые Гаагские конвенции 1899 года, заложили фундамент современного международного права. Положив начало международному диалогу в области разоружений, конференция сделала доселе беспрецедентный шаг к практике урегулирования конфликтов между государствами мирным путём.

Русская делегация на Гаагской мирной конференции 1899 года

     Между тем, роль первой мирной конференции долгое время принижалась, а часто и вовсе замалчивалась отечественной историографией. Дореволюционные работы на эту тему, по причине отсутствия доступа к основным источникам, носили поверхностный характер. Кроме того, современники, на глазах которых разворачивались трагические события Русско-японской и Первой мировой войн, склонны были относиться к решениям мирных конференций в Гааге 1899 и 1907 годов не более чем к «бесполезной болтовне» политиков и пацифистов. Ведь история мировых держав по-прежнему творилась на поле боя…

     Большевистский режим, присвоивший себе монополию на мирные инициативы, не мог допустить, чтобы в общественном сознании утвердился образ убитого им царя, как инициатора всеобщего разоружения. Поэтому для советской историографии в целом было характерно занижение значения Гаагского форума, акцентирование внимания на корыстных мотивах российской дипломатии. Сама же инициатива российских миротворцев именовалась лицемерным манёвром царского правительства, призванным разрешить политические и социально-экономические проблемы страны за чужой счёт. Лишь с начала 1990-х годов в России стали появляться исследования, свидетельствующие об устойчивом интересе историков к проблеме Гаагской конференции. В них впервые достаточно подробно и объективно освещались причины, работа, а также и результаты первого «парламента мира».

Причины созыва конференции

     По мнению современных исследователей, существовал целый комплекс причин созыва мирного форума: финансовая, политическая, идеологическая.

     В 1890-е годы всем политическим лидерам ведущих держав Европы было ясно, что при достижении технического совершенства вооружений военные конфликты между государствами становятся всё более и более кровопролитными. Но всем также была ясна перспектива очень скорого крупного конфликта, связанного с новым переделом мира: на политическую арену вступали молодые агрессивные государства (в частности, Германия, Италия и Япония), которые также мечтали урвать свой кусок уже поделенного «мирового пирога».

Николай II (справа) и его кузен кайзер Вильгельм II (слева)

     В 1892 году, ещё при Александре III, между Россией и Францией была заключена так называемая оборонительная конвенция против Германии. Александр III, заключая конвенцию с французами, относился к ней как определённому временному политическому ходу, призванному оказать воздействие на Германию с целью пресечения её агрессивных намерений в Европе. После его смерти кайзер Вильгельм решил воспользоваться вступлением на престол Николая II, с тем, чтобы вернуть Россию обратно в русло прогерманской политики. Однако новый император остался верен союзу с Францией, отлично понимая, что такой противовес является лучшим гарантом сохранения мира в Европе. Николай II воспринимал военную конвенцию не просто как соглашение, вызванное сиюминутными реалиями, а как начало большого долговременного геополитического союза и видел главную задачу этого союза не в его антигерманской направленности, а в закладке краеугольного камня прочного европейского мира.

     Между тем, конец XIX столетия был отмечен нарастающими англо-французскими противоречиями. Об этом мало говорят, но война Франции с Англией, была тогда не менее, а может быть и более вероятна, чем новая война Франции с Германией. Главным яблоком раздора между англичанами и французами оставалось влияние на Ближнем Востоке. Для Франции Ближний Восток являлся одной из главных зон экспорта. В одной только Турции было вложено около 3 млрд. французских франков. В 1898 году между Францией и Англией едва не вспыхнула война из-за присоединения французами небольшой области Фашода в английском Судане. В этом конфликте Россия была на стороне Франции. В ходе итало-эфиопской войны (1895-1896) Россия и Франция оказывают действенную помощь эфиопскому негусу Менелику II, против которого вела захватническую войну Италия, поддерживаемая Англией. Международная обстановка накануне ХХ века всё более и более напоминала скапливание грозовых туч. Мир неудержимо шёл к большой войне.

     И в этих условиях Российская империя была, пожалуй, единственным государством, которое противопоставляло себя не какой-либо отдельной стране или политическому деятелю, а общей военной угрозе. Известный специалист по международному праву Ф. Ф. Мартенс считал, что мирная инициатива России преследовала две цели. Первая предполагала путем миролюбивого обсуждения международных споров и условий ограничения вооружений предупредить войну. Другой целью было выяснение тех условий, при которых возникшая война могла бы быть поставлена в самые узкие рамки с точки зрения гуманности и общей пользы народов.

М.Н. Муравьёв

     В записках министра иностранных дел Российской империи графа М.Н. Муравьёва (1845-1900) отчётливо прослеживаются и другие, более реальные причины, которые привели к появлению мирной инициативы. Россия отставала в гонке вооружений от ведущих западных держав, и этот отрыв постепенно все более увеличивался. Ассигнования на нужды Военного и Морского министерств составляли больше четверти всей суммы обыкновенных расходов российского бюджета. Для экономики России увеличение военных расходов было непосильным бременем. Именно желание российского правительства «сэкономить» на военных расходах послужило главной причиной для того, чтобы выступить с мирной инициативой. Однако сводить созыв конференции лишь к одной этой причине было бы неверно. Помимо желания сэкономить средства, российское правительство стремилось разрядить политическую обстановку на Дальнем Востоке и повысить международный авторитет Николая II и Российской империи в целом.

Циркуляр М.Н.Муравьёва

     12 августа 1898 года министр иностранных дел граф М.Н. Муравьёв обратился к представителям России за границей с циркулярной нотой, в которой говорилось:

     Непосредственным поводом появления циркуляра от 12 августа 1898 года стал, на наш взгляд, доклад от 28 февраля (12 марта) 1898 года генерала А.Н.Куропаткина о заключении русско-австрийского соглашения по скорострельным пушкам. Военный министр предложил подписать конвенцию об отказе принимать на вооружение Россией и Австро-Венгрией скорострельную артиллерию. По его мнению, этот шаг позволил бы сэкономить двум государствам значительные финансовые средства. Предложение Куропаткина вызвало в российском правительстве горячие споры. Свою точку зрения высказали министр иностранных дел М.Н.Муравьев, которого Николай II ознакомил с почином Куропаткина и руководитель финансового ведомства С.Ю.Витте. Министр финансов предложил вместо подписания русско-австрийской конвенции о скорострельных пушках провести всеобщее сокращение вооружений. Свое мнение он высказал в приватном разговоре с главой российской дипломатии. В дальнейшем это предложение получило окончательное оформление в недрах внешнеполитического ведомства. Определённую роль в выработке идеи проведения конференции по разоружению сыграли видный российский дипломат и правозащитник, вице-президент Европейского института международного права Ф.Ф. Мартенс (1845-1909) и директор 1-го департамента МИДа А.К Базили (1846-1902). О значительной роли Базили в появлении мирной инициативы говорили некоторые известные западноевропейские пацифисты. Кроме того, в 1896 году Базили присутствовал на межпарламентской конференции, на которой затрагивались вопросы установления всеобщего мира и сокращения вооружений.

Реакция европейских держав

     Циркуляр графа Муравьёва произвёл сильное, но далеко не однозначное впечатление. Ответы приглашённых на конференцию стран зачастую носили довольно сдержанный, а порой и откровенно недоброжелательный характер. Особенно отчётливо эта реакция проявилась в высказываниях правительств великих держав. Ряд выступлений германских государственных деятелей, опасавшихся позитивного решения поставленных российским правительством проблем, показал их скептическое, а то и откровенно враждебное отношение к созыву конференции по разоружению. Отрицательно к предложению России отнеслась и её союзница Франция, осторожно отреагировала Англия, сдержанно оценили миролюбивый почин в Вашингтоне. Причины такого отношения к мирной инициативе со стороны великих держав были разные. Иностранные правительства опасались, что на предстоящей конференции могут быть подняты острые политические вопросы, затрагивающие интересы великих держав, например, эльзас-лотарингский, турецкий (восточный), китайский. Кроме того, многие государства тревожила возможность приостановки начатого ими перевооружения армии и флота новейшими видами вооружений. Военные круги Франции, например, были всерьёз обеспокоены: не приведёт ли запрет на перевооружение армий новым оружием к запрету на скорострельную 75-мм пушку, перевооружение которой с успехом шло во французской армии? Разъяснять позицию России в Париж отправились министры иностранных дел Муравьёв и военный Куропаткин. Несмотря на то, что последним удалось успокоить союзников по поводу Эльзас-Лотарингии и 75-мм пушки, французской поддержки русская идея о прекращении новых вооружений не получила. Известие о мирной конференции, по словам крупного чиновника русского МИДа Ф. Ф. Мартенса, стало для «французов ушатом холодной воды на них вылитым милым союзником. Они рвут и мечут и не могут успокоиться, считая что конференция направлена против них».

     Французская пресса («Temps», «Figaro», «Gaulois») не без раздражения указывала, что границы Франции обеспечены хуже, чем границы России, и потому частичное и пропорциональное для всех государств разоружение может оказаться для Франции особенно невыгодным.

     Англию чрезвычайно беспокоили претензии России на роль лидера в решении европейских вопросов, а также её поддержка французской колониальной политики в Африке. Некоторые органы европейской печати подчёркивали противоречие между предложением России о разоружении и её агрессивным образом действий на Дальнем Востоке (в Китае), объясняя призыв на конференцию как попытку обмануть бдительность держав-соперниц и привлечь на свою сторону европейское и азиатское общественное мнение. Эта точка зрения особенно полно развита в статье K. Kautsky, "Demokratische und reaction ?re Abr? stung" ("Neue Zeit", 1897—98, № 50).

     Однако, несмотря на подобное отношение, ни Германия, ни другие великие державы не решились открыто выступить против российской инициативы. Вместе с тем оценка реакции иностранных правительств как однозначно негативной и недружелюбной была бы также ошибочна. Многие государства, преимущественно «второстепенные», демонстрировали непритворное одобрение российской мирной инициативы. Например, Австро-Венгрия и Италия, также испытывавшие значительные финансовые сложности в условиях развернувшейся гонки вооружений, положительно отреагировали на российское предложение. Однако большинство европейских газет консервативного и либерального направления лишь восхваляли «великодушный почин миролюбивого Государя», но считали его непрактичным и неосуществимым.

Программа конференции

     Изначально программным документом будущей конференции был заявлен циркуляр Муравьёва от 12 августа 1898 года. Но в результате длительной дипломатической переписки между державами по вопросу о конференции, до сих пор не опубликованной, Россия несколько изменила свой взгляд на задачи будущего форума. В ноте графа Муравьева от 30 декабря 1898 года, обращённой к иностранным дипломатическим представителям в Петербурге, уже прослеживается изменение программных приоритетов. Вместо заявленного в августе уменьшения сухопутных и военно-морских сил на первый план вышли вопросы, связанные с мирным разрешением международных конфликтов и кодификацией «права войны». В восьмом пункте декабрьского циркуляра предлагалось рассмотреть на предстоящей конференции проблему широкого использования третейского разбирательства и посредничества. В пятом, шестом и седьмом пунктах циркулярной ноты говорилось о кодификации гуманитарного права. Главной причиной корректировки программы стал большой интерес, проявленный к проблемам арбитража и посредничества со стороны иностранных правительств. Многие государства с подчёркнутым вниманием отнеслись к восьмому пункту декабрьского циркуляра и сдержанно отреагировали на первые четыре пункта, касавшиеся проблемы разоружения. Помимо этого, следует указать на зависимость программных положений, а в целом и вопроса о созыве мирного форума, от изменения политической ситуации в Европе. Франко-английский конфликт в Северной Африке, обострение русско-английских отношений на Дальнем Востоке, принятие иностранными державами новых программ усиления армии и флота существенно повлияли на позицию российского правительства по вопросам, связанным с организацией мирной конференции. На подготовку программы определённое воздействие оказывало и мнение ближайшей политической союзницы России - Франции.

     Поэтому на конференцию 1899 года был вынесен лишь минимум требующих разрешения вопросов:

1. «Соглашение, определяющее на известный срок сохранение настоящего состава сухопутных и морских вооруженных сил и бюджетов на военные надобности; предварительное изучение средств, при помощи коих могло бы в будущем осуществиться сокращение означенных вооруженных сил и бюджетов;

2. Запрещение вводить в употребление в армиях и во флоте какое бы то ни было новое огнестрельное оружие и новые взрывчатые вещества, а также порох, более сильно действующий принятого в настоящее время, как для ружейных, так и для орудийных снарядов;

3. Ограничение употребления в полевой войне разрушительных взрывчатых составов, уже существующих, а также запрещение пользоваться метательными снарядами с воздушных шаров или иным подобным способом;

4. Запрещение употреблять в морских войнах подводные миноносные лодки или иные орудия разрушения того же свойства; обязательство не строить в будущем военных судов с таранами;

5. Применение к морским войнам Женевской конвенции 1864 года и дополнительных к ней постановлений 1868 года;

6. Признание на таких же основаниях нейтральности судов и шлюпок, коим будет поручаемо спасание утопающих во время или после морских сражений;

7. Пересмотр Декларации о законах и обычаях войны, выработанной в 1874 году на конференции в Брюсселе и до сего времени не ратифицированной;

8. Принятие начала применения добрых услуг, посредничества и добровольного третейского разбирательства в подходящих случаях, с целью предотвращения вооруженных между государствами столкновений; соглашение о способе применения этих средств и установление однообразной практики в их употреблении».

Конференция

     По соглашению между державами местом первой мирной конференции была избрана Гаага. На выбор места именно в Нидерландах повлияли различные факторы: во-первых, традиционно дружественные отношения между Россией и Голландией (Романовых и Нассау также связывали довольно близкие родственные связи). Во-вторых, Гаага уже имела опыт проведения ответственных переговоров, и в конце XIX века Нидерланды являлись европейским центром изучения международного права.

     Приглашение участвовать в конференции посылалось голландским правительством. Оно было принято всеми европейскими державами и 6-ю внеевропейскими (США, Мексика, Китай, Япония, Персия, Сиам). Папе, по настоянию Италии, приглашения послано не было. Болгария, по настоянию Турции, была допущена лишь без права голоса. Каждая из приглашённых держав прислала своих уполномоченных: Россия — барона Стааля, посла в Лондоне, Франция — Буржуа, Германия — Мюнстера (при нём в числе комиссаров состоял профессор Штенгель, который выпустил брошюру, где доказывал неосуществимость и отчасти даже нежелательность осуществления пожеланий, высказанных в русской ноте). Назначение его комиссаром свидетельствовало о враждебном отношении германского правительства к задачам мирной конференции.

     По предложению королевы Нидерландов Вильгельмины начало работы конференции в знак уважения к её августейшему инициатору приурочили ко дню рождения императора Николая II – 6/18 мая.

     Гаагская мирная конференция заседала в королевском Лесном дворце с 18 (6) мая по 29 (17) июля 1899 года. Председателем был избран представитель России, барон Стааль. В состав российской делегации были также включены видные чиновники МИДа - Ф.Ф.Мартенс, А.К.Базили, М.Г.Приклонский. Военное, Морское министерства и финансовое ведомство отправили на конференцию своих представителей-консультантов. Представители прессы на конференцию не допускались, поэтому о её заседаниях имеются только краткие сведения, сообщённые печати по постановлению самой конференции.

     Первая и главная цель конференции — сокращение вооружений и военных бюджетов или даже фиксирование их на уже сложившейся высоте — достигнута не была. Конференция выразила лишь пожелание такого сокращения, но на деле никто из держав не спешил воплощать эти пожелания в жизнь.

     Отношение правительств Германии и Франции к инициативам России в области разоружения можно выразить словами старого еврейского анекдота:

Ф.Ф. Мартенс

     Ни немцы, ни французы не собирались отказываться от своих милитаристских планов и бряцанья друг перед другом новым оружием.

     Один из главных участников конференции со стороны России Ф. Ф. Мартенс называл позицию французской делегации «подлой». «Они, – говорил Мартенс, – наши друзья и союзники, но не только не помогают нам, но, напротив, на каждом шагу пакостят, выступая против предложений России в военной и морской комиссиях».

     Император Вильгельм II говорил в те дни в узком кругу: «Я согласен с этой идеей, только чтобы Царь не выглядел дураком перед Европой. Но на практике в будущем я буду полагаться только на Бога и на свой острый меч!».

     Британское военное министерство выражало те же мысли, но более деликатно: «Нежелательно соглашаться на какие-либо ограничения по дальнейшему развитию сил разрушения… Нежелательно соглашаться на изменения международного свода законов и обычаев войны».

Итоги конференции

     Реальные итоги конференции можно свести к следующему: во-первых, были установлены общие правила относительно третейского и вообще мирного разбирательства столкновений между державами. Во-вторых, конференцией был принят ряд постановлений и «пожеланий» относительно ведения военных действий.

     Формально итоги работы конференции зафиксированы в трёх конвенциях и трёх декларациях:

1. конвенция о мирном решении международных столкновений;

2. конвенция, определяющая обычаи сухопутной войны;

3. конвенция, распространяющая применение Женевской конвенции 1864 года на войну морскую;

4. декларация о запрещении на пятилетний срок метания снарядов и взрывчатых веществ с воздушных шаров или при помощи иных подобных новых способов;

5. декларация о неупотреблении снарядов, имеющих единственным назначением распространять удушающие или вредоносные газы;

6. декларация о неупотреблении пуль, легко разворачивающихся или сплющивающихся в человеческом теле.

Аэростат с подвешенной бомбой

     К принятым конвенциям и декларациям в заключительном протоколе прибавлен ряд «пожеланий» (о сокращении вооружений, о постановке на очередь будущей такой же конференции вопроса о правах и обязанностях нейтральных держав и т. д.), не имеющих практического значения.

     Конвенции и декларации представляют собой отдельные акты; державам было предоставлено подписывать или не подписывать каждую из них. Конвенция о мирном разбирательстве споров и о морской войне ратифицирована всеми 26 державами (и Болгарией); конвенция о сухопутной войне — 23 державами (не ратифицирована Швейцарией, Турцией, Китаем). Декларация о бросании взрывчатых снарядов с аэростатов не подписана Англией, декларация о снарядах, распространяющих удушающие газы — Англией и США.

     Наибольшее значение имела конвенция «О мирном решении международных столкновений», разработанная русским депутатом проф. Ф. Ф. Мартенсом.

     Она устанавливала право вмешательства каждой третьей державы в столкновение между двумя другими державами как до войны, так даже и после открытия военных действий, посредством предложения «добрых услуг», которые не должны считаться неприязненным действием по отношению к той или другой. Спорящие державы могли либо отвергнуть, либо принять «добрые услуги». В последнем случае конвенция рекомендует спорящим державам (если война ещё не началась) избрание каждой одной нейтральной державы, и эти державы будут вырабатывать все условия соглашения. На время переговоров между ними, все непосредственные сношения между спорящими державами прекращаются (на срок не свыше 30 дней).

     Но возможны случаи, когда спор происходит вследствие различного толкования фактической обстановки какого-либо события. Для подобных случаев Гаагская конвенция предложила совсем новый способ международного следствия. Спорящие стороны избирают каждая по одной нейтральной державе; каждая из 4-х держав (двух спорящих и двух нейтральных) назначает по одному члену следственной комиссии (при которых могут состоять помощники, секретари, юрисконсульты и т. д.); затем 4 комиссара выбирают пятую нейтральную державу, которая от себя назначает комиссара. Составившаяся таким образом комиссия из 5 членов является следственной комиссией; она исследует все обстоятельства спора и представляет свой доклад спорящим державам. Доклад этот не есть третейское решение, он есть именно только доклад следственной комиссии о фактических обстоятельствах предмета спора; спорящие могут либо сами дипломатическим путем решить спор на основании доклада, либо передать его третейскому суду. Для третейского суда между державами Гаагская конвенция установила три типа и подробно разработала порядок судопроизводства. Согласно с ней:

1. каждое физическое или юридическое лицо может быть избрано спорящими державами в третейские судьи (это существовало и раньше);

2. спорящие державы могут передать разбор дела коллегиальному суду; каждая выбирает по два арбитра, арбитры выбирают суперарбитра;

3. в Гааге учреждается постоянный международный третейский трибунал.

     Каждая из договаривающихся держав рекомендует не более четырёх лиц, как членов этого трибунала. В случае столкновения спорящие стороны выбирают то число членов трибунала, которое они желают иметь; таким образом и составляется третейский суд. Высший надзор за организацией суда принадлежит особому бюро в Гааге, состоящему под председательством Нидерландского министра иностранных дел и состоящему из членов дипломатического корпуса в Гааге. Третейский суд сам определяет свою компетенцию, основываясь на толковании заключенного спорящими державами компромисса.

     Впервые учреждённый на конференции Гаагский международный суд действует и поныне, а само решение о его создании опередило своё время более чем на полвека.

     Практические результаты Гаагской конференции 1899 года были невелики. Бесспорно, первая мирная конференция стала важнейшим этапом в процессе всеобщего сокращения вооружений и предотвращения военных конфликтов. Впервые на столь представительном межгосударственном уровне были подняты вопросы уменьшения военных бюджетов, запрещения некоторых видов вооружений, кодификации гуманитарного права, использования арбитража и посредничества. Однако по многим заявленным проблемам не удалось достичь положительного результата. По мнению современников, решения конференции по военным вопросам остались лишь на бумаге. Мирные инициативы российского правительства не предупредили ни войны Великобритании с южно-африканскими республиками, ни войны России и Японии, ни мировой бойни 1914-1918 годов.

     В современной историографии по-прежнему существует два прямо противоположных мнения относительно целей российского правительства и самого Николая II в вопросе созыва первого «парламента мира».

     Некоторые исследователи, вслед за эмигрантской монархической историографией склонны преувеличивать чисто пацифистские намерения Николая II как царя-миротворца, царя-христианина, указывая, прежде всего, на гуманистический аспект его деятельности при подготовке международного форума. Другие, напротив, видят в этом акте чисто практическую цель уменьшения военных расходов, которые тяжким бременем ложились на финансы страны.

     Но как бы там ни было, сегодня мы вынуждены признать, что мирные инициативы, с которыми выступило правительство Николая II в 1899 году, почти на половину столетия опередили своё время. Они были лишь приняты к сведению, но так и не услышаны большинством европейских политиков. Указания миротворцев на ложность избранного человечеством пути и призывы к отказу от гонки вооружений воспринимались современниками как глас вопиющего в пустыне. Они не смогли предотвратить ни новых колониальных захватов, ни использования запрещённого Гаагскими конвенциями оружия, ни самую страшную в истории человечества Первую мировую войну. И, кто знает? Возможно, именно стремление Николая II видеть Российскую империю в роли третейского судьи, а также миротворца в международных спорах, подтолкнуло ведущие державы Европы к мысли о том, что сильная, единая и неделимая Россия при будущем переделе мира им совершенно не нужна. Отсюда – поддержка и финансирование европейскими правительствами разного рода политических авантюристов, революционеров, врагов государственного строя; пломбированный вагон в 1917 и позорный Брестский мир в 1918 году...

Компиляция Елены Широковой по материалам:

Николаев Н.Ю Россия и Гаагская мирная конференция 1899 года

Энциклопедический словарь Ф.А.Брокгауза и И.А. Ефрона Гаагская конференция