Литературно-исторические заметки юного техника

Ptiburdukov.RU
сегодня3декабря2024

Наверх

28 сентября 1783 года (241 год назад) родилась «кавалерист-девица» Н.А. Дурова


«Корнет Александров»
(Надежда Дурова)

28 (17) сентября 1783 года родилась Надежда Андреевна Дурова (Александр Андреевич Александров) – первая в истории России женщина-офицер, которая с лёгкой руки А.С. Пушкина получила известность как «кавалерист-девица» и писатель.

В 1836 году А. С. Пушкин напечатал в своем журнале «Современник» отрывки из записок Надежды Андреевны Дуровой.

«...Если автор «Записок» согласится поручить их мне, то с охотой берусь хлопотать об их издании... За успех, кажется, можно ручаться, — писал 16 июня 1835 года А. С. Пушкин в город Елабугу Василию Дурову (брату Надежды). — Судьба автора так любопытна, так известна и так таинственна, что разрешение загадки должно произвести сильное общее впечатление».

Отрывок из «Записок» Надежды Дуровой под названием «Война 1812 года» был напечатан, как мы уже сказали, в 1836 году. Некоторые коллеги-издатели заподозрили Пушкина в мистификации: настолько совершенен был стиль данного произведения и литературный язык автора-дебютанта. В том же году в Санкт-Петербурге отдельным изданием вышла книга Н. А. Дуровой «Кавалерист-девица», которая имела шумный успех. И хотя на титульном листе книги не было имени автора, героиня Отечественной войны и талантливая писательница Н. А. Дурова стала известна всей России.

Современники, как и предсказывал Пушкин, восхищались не столько литературным талантом писательницы или её военными подвигами, сколько проявляли интерес к необычной для женщины XIX века, реальной судьбе. Дурова (штаб-ротмистр Александров) была вынуждена уехать из Сарапула, где проживала с родными. После публикации «Записок» поглядеть на «бабу-гусара» съезжались досужие «туристы» даже из других губерний.

Впоследствии ни потомки, ни историки так и не дали себе труда понять, что на самом деле двигало Надеждой Дуровой, когда она решилась преступить традиционные рамки, разрушив сложившийся стереотип поведения женщины, матери, законопослушной дворянки.

«В начале XIX столетия в рядах русских войск, сражавшихся в Пруссии, появилась загадочная личность — кавалерист-девица, русская амазонка, выступавшая под мужским именем (Соколов, потом Александров). Позднее она участвовала в войне с Наполеоном, совершила геройский подвиг и была награждена высшим знаком военного отличия — Георгиевским крестом. Необычайность этого «происшествия в России» долгое время волновала не только армию, но и все слои общества. Однако истинный смысл его был не в романтической загадке, а в том патриотическом подвиге, который впоследствии стал примером любви к своему отечеству.» - писал в предисловии к одному из изданий «Записок кавалерист-девицы» Н.А. Дуровой советский историк и литературовед Б.В. Смиренский.

«Патриотический подвиг» первой женщины-офицера нашёл отклик в годы Первой мировой и Гражданской войн. В период Великой Отечественной войны, к юбилею войны 1812 года, был выпущен ряд агитационных брошюр, посвящённых Надежде Дуровой. Практически все они призывали молоденьких девушек и женщин повторить героическую судьбу своей предшественницы, встав наряду с мужчинами в ряды защитников социалистического Отечества. Истинные подробности биографии «кавалерист-девицы» в таких «трудах», как правило, опускались. Впрочем, и сама Дурова в своих «Записках» предпочла полностью замолчать тот факт, что сбежала она в армию не из патриотических побуждений: в 1806 году ей было не семнадцать лет, как указывает сама писательница, а уже двадцать три. Отечеству в тот момент пока ещё ничто не угрожало. Бежала Надежда Дурова, скорее, от семейных проблем, бросив законного мужа и малолетнего сына.

Лариса Голубкина
в роли Шурочки Азаровой,
к/ф «Гусарская баллада», 1962

Весьма популярная в годы Второй мировой войны пьеса-водевиль «Давным-давно», по которой режиссёром Рязановым был снят известный фильм «Гусарская баллада», также имеет мало общего с реальными фактами из жизни нашей героини.

Вятский дворянин Андрей Васильевич Дуров - отец Надежды Андреевны - происходил из рода смоленско-полоцких шляхтичей Туровских. При царе Алексее Михайловиче они были переселены в устраиваемую тогда Уфимскую губернию и звались сначала Туровыми, потом — Дуровыми. Андрей Васильевич владел в Сарапульском уезде деревенькой Вербовка и командовал эскадроном в гусарском полку. Он женился на дочери богатого помещика Надежде Ивановне Александрович. Убежав из дома, она обвенчалась с офицером тайно от родителей, за что была проклята отцом и лишена приданого. Дуров не имел средств, чтобы содержать семью. В его интересах было заслужить прощение и получить приданое, но отец жены оставался непреклонным. Единственной надеждой на прощение могло стать рождение сына, но в 1783 году родилась дочь. Разочарованию родителей не было пределов.

По версии, изложенной в «Записках» самой Дуровой, во время похода, измученная криками ребенка, мать выбросила девочку из окна кареты. Гусары подобрали девочку и отдали отцу. С этого дня Надежда была вверена попечению флангового гусара, который занялся её воспитанием. Вскоре в семье появились ещё двое детей. Отец оставил кочевую жизнь военного, вышел в отставку и получил место городничего в Сарапуле.

Надежда перешла из рук гусара к матери. Однако все попытки последней наладить отношения со старшей дочерью ни к чему не привели. Надежда стреляла из лука, лазала по деревьям, лихо выкрикивала кавалерийские команды, но не хотела заниматься приличным для девушки её положения рукоделием или домашними делами. Отец купил черкесского жеребца Алкида, которого подарил дочери вместе с казачьим чекменем. По ночам, тайком от матери, Надежда бежала в конюшню, садилась на Алкида и скакала по полям до рассвета. Когда это раскрылось, мать вновь решила избавиться от такой дочери. Девушку отвезли в имение её бабки Александрович близ города Пирятина Полтавской губернии. Здесь она получила относительную свободу.

«Я решилась, — писала она, — хотя бы это стоило мне жизни, отделиться от пола, находящегося, как я думала, под проклятием божиим».

Куда более состоятельной и правдоподобной выглядит версия о детстве и ранних годах Дуровой, приведённая её биографом Байдаровым в 1887 году. Согласно этой версии, Надежда с младенчества находилась на попечении своих деда и бабки Александровичей. До 17-и лет она благополучно проживала в их имении, где получила недурное образование. Жеребца Алкида подарил Наденьке богатый дед (вряд ли такой конь был по карману ее отцу, Сарапульскому городничему). Дед Александрович, бывший кавалерийский офицер, души не чаял во внучке и всячески способствовал её военным занятиям.

В 1801 году Дурову вызвали в Сарапул. Из-за измены отца у родителей начались раздоры. Надежду выдали замуж. Брак был заключен, скорее всего, против её воли, без любви, лишь по настоянию родителей. О своем замужестве Надежда Дурова не обмолвилась в «Записках» ни одним словом. Сознательно искажая свой возраст, она сделала невозможным даже предположение о своём браке. Так, например, читая указ военного министерства об отставке, выданный в 1816 году двадцатичетырехлетней Дуровой, нельзя подумать, что в 1801 году, то есть в возрасте 8 лет, она вышла замуж. Но сохранился и другой документ: запись Вознесенского собора от 25 октября 1801 года за № 44 о бракосочетании девицы Надежды Дуровой 18-и лет с дворянским заседателем Сарапульского земского суда Василием Степановичем Черновым 25-и лет. Имеется также метрическое свидетельство о рождении у Черновых в январе 1803 года сына Ивана.

Вскоре В. С. Чернов уехал в служебную командировку в Ирбит, вместе с женой и сыном. Согласия между супругами не было, и Надежда покинула мужа, оставив ему сына. Возвращение замужней дочери домой не встретило понимания у родителей. По одной из версий, семейный конфликт разразился из-за любовной связи Дуровой-Черновой с есаулом казачьего полка, расквартированного в Сарапуле.

15 сентября 1806 года казачий полк выступил в поход. Надежда решила догнать полк на стоянке в пятидесяти верстах от города. В день своих именин, 17-го числа, ночью она имитировала самоубийство: оставила своё женское платье на берегу Камы, бросила в воду чепец. Сама обрезала косы, надела казакин и поскакала за отрядом.

«Итак, я на воле! Свободна! Независима! Я взяла мне принадлежащее, мою свободу; свободу! Драгоценный дар неба, неотъемлемо принадлежащий каждому человеку! Я умела взять ее, охранить от всех притязаний на будущее время, и отныне до могилы она будет и уделом моим и наградою!» - писала Дурова о своём побеге.

В полку она назвалась сыном помещика Александром Соколовым, который сбежал в армию, вопреки воле отца. Не спрашивая никаких бумаг, казачий полковник разрешил беглянке стать в строй первой сотни. По другой версии, Дурова некоторое время состояла денщиком-ординарцем при своём любовнике, но потом рассорилась с ним.

В Гродно она завербовалась рядовым в Коннопольский уланский полк под именем дворянского сына Соколова. Шла Прусская кампания. Тяготы военных походов, бытовые лишения и опасности быстро утомили молодую женщину, но раскрыть свой обман она не захотела. 22 мая 1807 года коннопольцы участвовали в сражении под Гутштадтом. Перед боем Надежда написала письмо отцу. Она умоляла простить её дерзкий побег и позволить идти выбранным путем. Это не было женской прихотью или любопытством к неизвестному, не было и искательством приключений. Опасаясь, что будет ранена или убита в бою, Надежда не хотела, чтобы её секрет был придан огласке. Однако добилась она прямо противоположного.

В бою под Гутштадтом Дурова непосредственного участия не принимала. Накануне сражения рядовой Соколов отпросился у командира съездить в близлежащий населённый пункт, чтобы пообедать и переночевать в корчме. Спать в седле, как это делали уланы, Надежда так и не научилась. Нагоняя свою часть, которая уже вступила в бой, Дурова случайно наткнулась на раненого офицера, поручика Финляндского драгунского полка. В своих «Записках» она описывает этот эпизод немного иначе, но доподлинно известно, что эскадрон, к которому был приписан улан Соколов, в это время вёл бой в другом месте. Дурова отдала поручику свою лошадь. Она не смогла помочь офицеру взобраться в седло, и проводил его в лазарет другой солдат. Дурова поплелась пешком к эскадрону, и потом весь остаток дня искала своего Алкида. Не велик подвиг! Однако спасённый офицер оказался не больше не меньше, как родным племянником графа Панина – приближённого императора. 29 и 30 мая Дурова участвовала с полком в двухдневных боях под Гейльзбергом, но больше ничего примечательного не совершила. Одна из гранат разорвалась под самым брюхом её лошади, Надежда была контужена, но вышла из боя живой. В сражении у Фридланда, 2-го июня, Дурова вновь работает «сестрой милосердия»: выводит из боя и спасает еще одного раненого улана. Шеф полка генерал Каховский делает ей замечание, заявив, что храбрость ее сумасбродна; что она бросается в бой, когда не должно, ходит в атаку с чужими эскадронами, среди сражения спасает встречного и поперечного; что он больше не потерпит этого и отправит ее в обоз. Дурова плакала от несправедливости и печали.

Обман Надежды раскрылся, благодаря тому самому письму, которое она написала в минуту слабости и сомнений. Отец обрадовался, что дочь жива. Он вознамерился во что бы то ни стало вернуть её домой и показал письмо дяде Надежды, который жил в Петербурге. Тот посвятил в эту историю своего знакомого генерала. Вскоре слух о кавалерист-девице дошёл до Александра I. По другой версии, Дурова была ранена в плечо при Фридланде. Когда с неё сняли мундир, чтобы оказать помощь, выяснилось, что улан Соколов - женщина. Высочайшим повелением обманщица была лишена оружия и свободы передвижения. Под конвоем её отправили в Санкт-Петербург.

К чести императора Александра I надо заметить, что он отнёсся с большим пониманием к желанию своей подданной служить родине на военном поприще. Царь сам говорил с Дуровой, и, похоже, остался под большим впечатлением от этой беседы. С подачи графа Панина был найден и «подвиг», за который Дурову следовало примерно наградить. За спасение племянника графа кавалерист-девица получила Георгиевский крест. Сам император разрешил ей остаться в армии в чине корнета Мариупольского гусарского полка под именем Александрова Александра Андреевича, а также обращаться к нему с просьбами. Кроме того, Александр I приказал не подвергать широкой огласке столь неординарный случай. О том, что в армии служит женщина, знали лишь приближённые императора и некоторые высшие военные чины.

Два года Дурова жила у отца в Сарапуле, а в 1811 году перевелась в Литовский уланский полк. Во время Отечественной войны 1812 года корнет Александров участвует в боях под Миром, Романовом, Дашковкой, в конной атаке под Смоленском, в Бородинском сражении. 26 августа Александров получает контузию в ногу; 29 августа произведен в поручики. После оставления и пожара Москвы фельдмаршал Кутузов (один из посвящённых в тайну Дуровой) назначил Александрова своим ординарцем.

Несмотря на благоволение императора, полного инкогнито Дуровой сохранить не удалось. Вокруг офицера Александрова не замолкали различные пересуды. Слухи о том, что в армии служит представительница прекрасного пола, воспринимались многими офицерами, как забавный анекдот.

Командир Ахтырского гусарского полка, партизан и поэт Денис Давыдов в письме к А. С. Пушкину от 10 августа 1836 года вспоминал о своих встречах с Дуровой во время войны:

«Дурову я знал потому, что я с ней служил в арьергарде, во все время отступления нашего от Немана до Бородина. Полк, в котором она служила, был всегда в арьергарде, вместе с нашим Ахтырским гусарским полком. Я помню, что тогда поговаривали, что Александров — женщина, но так, слегка. Она очень уединена была и избегала общества столько, сколько можно избегать его на биваках. Мне случилось однажды на привале войти в избу вместе с офицером того полка, в котором служил Александров, именно с Волковым. Нам хотелось напиться молока в избе... Там нашли мы молодого уланского офицера, который только что меня увидел, встал, поклонился, взял кивер и вышел вон. Волков сказал мне: «Это Александров, который, говорят, — женщина». Я бросился на крыльцо, но он уже скакал далеко. Впоследствии я её видел на фронте...»

В июле 1813 года Литовский уланский полк выступил в заграничный поход, вторгся в Пруссию, прошёл Прагу. Дурова приняла участие в блокаде крепости Модлин, в переходе через Богемские горы, в осаде крепости Гарбург.

Прослужив десять лет в конном строю, поручик Литовского уланского полка Александров 9 марта 1816 года был уволен в отставку в чине штабс-ротмистра. Некоторое время Дурова жила в Сарапуле, где её брат Василий занимал должность городничего, затем переехала в Елабугу. В 1835-36 годах происходит ее формирование как писательницы. Некоторую роль в этом сыграло и затруднительное материальное положение. Дурова жила на пенсию военного ведомства — одну тысячу рублей в год. В письме к Н. Р. Мамышеву от 23 сентября 1835 года она жалуется, что ей «до крайности нужны деньги». Предлагая Пушкину свои «Записки», она пишет, что желала бы продать их, хотя они написаны не для печати. Для устройства «Записок» Дурова занимает у сестры восемьсот рублей и выезжает в Петербург, где происходит ее знакомство с Пушкиным. Надежда Андреевна не хотела публиковать свои произведения под собственным именем. Но Пушкин сумел убедить её, что записки «штаб-ротмистра Александрова», без упоминания об истинном авторстве, не вызовут интереса и не принесут никакого дохода.

А. Я. Головачева-Панаева так описывает Дурову в это время:

«Она была среднего роста, худая, лицо земляного цвета, кожа рябоватая и в морщинах; форма лица длинная, черты некрасивые; она щурила глаза, и без того небольшие... Волосы были коротко острижены и причесаны, как у мужчин. Манеры у нее были мужские: она села на диван... уперла одну руку в колено, а в другой держала длинный чубук и покуривала».

Н.А. Дурова написала ещё ряд повестей и романов. В 1840 году вышло четырёхтомное собрание её сочинений. Одна из главных тем писателя-Дуровой — раскрепощение женщины, преодоление разницы между общественным статусом женщины и мужчины. Все они в своё время читались, вызывали даже хвалебные отзывы со стороны критиков, но литературного значения не имеют и привлекают внимание только своим простым для XIX века, но достаточно выразительным языком.

Последние годы Дурова жила в Елабуге, в маленьком домике, совершенно одинокая, если не считать четвероногих друзей. Но это были уже не строевые лошади, а собаки или кошки. В городе её называли «барин, его благородие Александр Александрович Александров». Она носила мужское платье: черный сюртук, серые с лампасами брюки, заправленные в сапоги, гуляла в любую погоду. Бывало, как бы ненароком на её пути возникали мальчишки с котятами и щенками. Тут разыгрывалась типичная сценка: «Куда?» — строго спрашивал «барин». Мальчишки рапортовали: «Топить!» Дурова отбирала животных, несла домой, там их принимал старый слуга. Он как-то регулировал численность кошек и собак, но в доме всё равно их было полным-полно. Вероятно, знаменитые дрессировщики народные артисты Владимир Леонидович и Анатолий Леонидович Дуровы унаследовали любовь к животным от своей знаменитой прабабки.

Н. А. Дурова умерла 21 марта 1866 года, на 83-м году жизни. Похоронена на Троицком кладбище Елабуги, с воинскими почестями. В документе о траурной церемонии она и после смерти названа штаб-ротмистром Александровым. В 1901 году на могиле Дуровой состоялось торжественное открытие памятника. Однако эпитафия на нём вряд ли понравилась бы самой покойной:

«Надежда Андреевна ДУРОВА, по повелению императора Александра — корнет Александров, Кавалер военного ордена. Движимая любовью к родине, поступила в ряды Литовского уланского полка. Спасла офицера, награждена Георгиевским крестом. Прослужила 10 лет в полку, произведена в корнеты и удостоена чина штабс-ротмистра. Родилась в 1783 г. Скончалась в 1866 г. Мир ее праху! Вечная память в назидание потомству ее доблестной душе!»

Данная эпитафия – ярчайший пример того, насколько далеки были современники и насколько чужды оказались потомки пониманию истинных стремлений и заслуг женщины, известной под именем кавалерист-девицы Надежды Дуровой. Невозможно свести всю долгую и богатую событиями жизнь исторического лица лишь к свершению беззаветных подвигов во имя Отчизны. Реальная судьба Надежды Дуровой (Александра Александрова) заключает в себе ни что иное, как протест, стремление исправить несправедливую «ошибку природы». Назвавшись в 1806 году мужским именем, Дурова носила его шестьдесят лет и ни разу не сделала попытки вернуться к настоящей фамилии. Даже от собственного сына она требовала обращения к себе как к Александрову. Родившись женщиной, она хотела всего-навсего отказаться от уготованной на её долю участи и прожить свой век так, как считала нужным и правильным. Вопреки всему, Дуровой это удалось. В этом заключался её личный подвиг, который заслуживает, на наш взгляд, гораздо большего уважения, чем военные свершения и писательский труд.

При жизни, если кто-то из знакомых хотел оскорбить или унизить отставного штаб-ротмистра Александрова, достаточно было лишь обратиться к нему, назвав Надеждой Андреевной. По словам очевидцев, такие случаи имели место и не раз. Потомки же умудрились сделать это даже после смерти…

Елена Широкова

Использованы материалы:

Надежда Дурова. Записки кавалерист-девицы. Подготовка текста и примеч. Б.В. Смиренского, Казань: Татарское книжное издательство, 1966.

«Кавалерист-девица (Надежда Дурова)» на сайте Женские страсти

Суворин. Кавалерист-девица и Пушкин // Новое Время. 1887 (по поводу выхода в свет книги Байдарова «Кавалерист-девица Александров-Дурова»).



Идея, дизайн и движок сайта: Вадим Третьяков
Исторический консультант и литературный редактор: Елена Широкова
2006-2019

полная версия сайта