|
||||
|
| |||||
27 декабря 1832 года (192 года назад) родился П.М. ТретьяковП.М. Третьяков Павел Третьяков родился 27 декабря (15 декабря по старому стилю) 1832 года в Москве, в купеческой семье. Получил домашнее образование, начал карьеру в торговле, работая с отцом. Развивая семейное дело, Павел вместе с братом Сергеем построил бумагопрядильные фабрики, на которых было занято несколько тысяч человек. Незадолго до смерти Михаил Захарович, отец братьев Третьяковых, написал в своем духовном завещании: «Так как образ торговли моей сыновьям моим известен, то я надеюсь, что они будут следовать всем моим правилам, которые я старался внушать им». Заветы отца в самом деле братьями Третьяковыми соблюдались свято. Они продолжили его дело и от разнообразной торговли в лавках (полотном, хлебом, дровами) в Старом Гостином дворе перешли к серьезному предпринимательству. Братья Третьяковы никогда не входили ни в число «привилегированных» предпринимателей, ни в десятку богатейших людей своего времени. Их состояние добыто трудом, и легким его не назовешь. С середины 1860-х гг. Третьяковым принадлежала Ново-Костромская льняная мануфактура. Несмотря на экономические кризисы 1880-х гг. она продолжала неуклонно набирать обороты и расширяться. К концу XIX века она заняла одно из первых мест в России по качеству и количеству производимого товара. Третьяковы владели магазином, который находился в Москве напротив Биржи на улице Ильинка — «широкой блестящей улице капиталистов и банкиров» в Китайгородском квартале, ставшем спустя несколько десятилетий «кварталом европейского типа». В магазине торговали как русским, так и иностранным товаром, в основном тканями: шелком, бархатом, шерстью, батистом, льном, а также платками, столовым бельем, одеялами и т.д. Третьяковы владели доходными домами в Москве и Костроме, а также большими земельными участками в Костромской губернии. Прибыль делили поровну, а далее капитал распределялся соответственно жизненным задачам, характеру, темпераменту, избранному стилю жизни, семейным потребностям. Братья Третьяковы обладали многими необходимыми качествами, привитыми отцом, как-то смелость, расчетливость, гибкость, честность, работоспособность, благодаря которым приумножалось благосостояние семьи. Им сопутствовала удача, их фамилии фигурировали в ряду видных промышленников 1870—1890-х гг. Они вошли в число самых крупных жертвователей по Москве и по России. Занимаясь благотворительностью, московское купечество следовало афоризму «богатство обязывает»: богатство подразумевало ответственность и требовало отчета. Подкладкой этого, полагал В.П. Рябушинский, была этика православия, твердая христианская вера отцов и дедов. Благотворительность рассматривалась как некая миссия, как выполнение свыше назначенного долга. «Растлевающую силу» денег направляли на благие дела. Со временем она становится сословной добровольной обязанностью, особенностью торгово-промышленной среды, важной приметой времени. Благотворительные заведения московского купечества включали училища, гимназии, богадельни, дома призрения и бесплатных квартир, больницы, также фонды, которые развивались благодаря частным пожертвованиям. Традиционный характер имело денежное пособие по духовному завещанию. Пожертвования больших сумм редко делались при жизни жертвователя. В этом смысле дар П.М. Третьякова — исключение. Многие купцы занимались горячо и страстно «любительством», издательским делом, просветительством, они собирали живопись, книги, рукописи, предметы народного быта, посвящали себя общественному служению. Некоторые из них стали тонкими знатоками своего дела и выдающимися деятелями русской культуры. Достаточно назвать имена крупных купеческих династий, со многими из которых Третьяковы состояли в родстве и свойстве: Мамонтовы, Мазурины, Сапожниковы, Якунчиковы, Алексеевы, Рукавишниковы и их детища — Щукинский и Морозовский музеи современной французской живописи, Бахрушинский театральный музей, собрание икон СП. Рябушинского, Частная опера СИ. Мамонтова, Художественный театр К.С. Станиславского и т.д. Как многие представители третьего сословия, Третьяковы были активно вовлечены в благотворительную деятельность. П.М. Третьяков с 1863 г. становится попечителем при «заведении» для глухонемых детей (впоследствии Арнольдовское училище для глухонемых детей). Он также жертвовал свое время на благо общества, исполняя ряд обязанностей в общественных организациях, которые, по его словам, не приносили «никаких особенно интересных выгод», т.е. личных. И несмотря на это, он занимается ревизией банка, потому что банк «ежегодно доставляет до 10 тыс. руб. в пользу богоугодных заведений Московского купеческого общества». Суммы денежных пожертвований П.М. Третьякова росли год от года, с особой тщательностью он заносил их в годовые отчеты (включая помощь друзьям, знакомым, соседям, детям служащих, «на церковь» и многое другое — всего не перечислишь), порой они перекрывали суммы, затраченные на покупку картин. Он не мог или не хотел отказывать просящему и часто выступал благотворителем в самых различных начинаниях. Среди его «нерегулярных» и разнообразных пожертвований хочется назвать лисицу, дар московскому зоологическому саду (осуществлен братьями Третьяковыми в 1866 г.), финансовую помощь в организации исследовательской экспедиции Н.Н. Миклухо-Маклая в Южных морях в 1876—1877 гг., пожертвование денег в 1880-е гг. на строительство храма Воскресения в Токио (Япония) и многое другое. Союз Павла и Сергея Третьяковых с полным правом можно назвать идеальным, подобное происходит в истории крайне редко. Неслучайными стали слова из завещания мудрого Михаила Захаровича о необходимости держаться своего сословия, что означало в том числе держаться родственных связей. В этом виделась гарантия успеха любого дела. «Не часто бывает, чтобы имена двух братьев являлись так тесно друг с другом связанными. При жизни их объединяла подлинная родственная любовь и дружба. В вечности они живут как создатели галереи имени Павла и Сергея Третьяковых», — писал историк московского купечества П.А. Бурышкин. Братья Третьяковы были безупречными деловыми партнерами, их связывало не только общее дело (в ОР ГТГ хранится около 200 писем Сергея к Павлу), близость интересов, они сумели сохранить уважение и доверие друг к другу до конца своих дней. Когда звучало имя одного из братьев, незримо присутствовал другой. Их жизнь прошла в постоянной взаимовыручке, обмене мнениями и общих занятиях, не только в предпринимательской деятельности. Оба любили музыку, с удовольствием посещали театры, концерты, слушали оперу. Братья Третьяковы много работали на благо отечества. Пройдя по жизни вместе, как говорится «рука об руку», каждый из них оставил свой след в истории русской художественной культуры и истории Москвы. С.М. Третьяков активнее, нежели его старший брат, входил в общественно-политическую жизнь города, вращался в правительственных кругах, участвовал как гласный Московской Городской Думы во многих законопроектах, был московским городским головою (на этот период приходится организация Пушкинских торжеств в Москве в июне 1880 г.) и т.д. Он стал коллекционировать много позже своего брата — в начале 1870-х гг., в основном интересовался современной западной живописью, прежде всего французской, которая ценилась много дороже произведений русской школы. Коллекция Сергея Михайловича, не столь многочисленная, находилась в особняке на Пречистенском бульваре и была открыта только для знакомых и «по рекомендации». Сергей Третьяков создал, по выражению И.Э. Грабаря, «единственную в своем роде» галерею западноевропейского искусства, ставшую своеобразным местом паломничества для любителей западного искусства. Для себя СМ. Третьяков покупал картины как по собственному желанию, так и по совету брата. Многие произведения русской школы, купленные СМ. Третьяковым, еще при его жизни были выставлены в собрании П.М. Третьякова в его доме в Толмачах. Он помогал формировать коллекцию Павлу Михайловичу, по его заданию общался с художниками, искал картины, сообщал последние художественные новости. Братья были ознакомлены с завещаниями друг друга. Вопрос о слиянии коллекций и передаче в дар городу Москве был решен задолго до непосредственной передачи. В течение жизни братья поддерживали друг друга. В 1892 г., после смерти брата П.М. Третьяков, отправившись в путешествие, пишет жене: «Прежде... я уезжая отрешался от всего московского... я знал, что бы ни случилось в моем отсутствии в делах, то брат сделает так, как бы я сам сделал...»" Спустя год, заказывая И.Е. Репину портрет Сергея Михайловича, он продолжает переживать внезапную смерть брата: «...он любил живопись страстно и если собирал не русскую, то потому что я ее собирал, зато он оставил капитал для приобретения на проценты с него только русских художественных произведений. А человек он был гораздо лучше меня». П.М. Третьяков, в отличие от СМ. Третьякова, сознательно посвятил себя созданию музея русского искусства. Вся его жизнь стала поистине служением высокой цели. На момент смерти его коллекция по каталогу 1898 г. насчитывала более 3300 произведений. Расширяющееся собрание требовало увеличения экспозиционных площадей: к жилому дому пристраивались залы, дом превращался в галерею, с 1874 г. она открыта для широкого круга знакомых, с 1881 г. — для посещения публики. Ядро нынешнего собрания ГТГ составляет коллекция, собранная П.М. Третьяковым. Имя Павла Михайловича Третьякова прочно вошло в историю русской художественной культуры. Список статей, очерков, книг, воспоминаний, посвященных собранию и жизни собирателя, внушителен и серьезен. Кажется, что все самое важное и существенное уже сказано, произнесено, опубликовано, написано. В то же время эпистолярное наследие П.М. Третьякова, воспоминания о нем и его времени свидетельствуют о том, что есть еще пространство для расширения нашего представления о собирателе, создавшем первую общедоступную галерею русского искусства, которая была подарена родному городу. В литературе о собирателе, в неопубликованных документах скрывается множество примечательных деталей и подробностей, добавляющих к уже сложившемуся облику все новые оттенки и интонации, неявные при первом соприкосновении с огромным материалом, но проступающие все более отчетливо при длительном погружении в него. Жизнь этого необычного человека раскрывается не сразу. Она развивалась в трех планах: творческая биография — по-другому ее не назовешь — служение созданной галерее, путь предпринимателя и благотворителя в период становления промышленного капитализма в России и частная жизнь человека, любящего мужа и заботливого отца большого семейства. Своей жизнью П.М.Третьяков расширяет наши представления об эпохе, в которую он жил, действовал, принимал решения, общался, окрашивая ее свежими красками и новыми полутонами. Еще при жизни собирателя буквально за несколько десятилетий частная коллекция Павла Третьякова превратилась в крупнейший музей отечественного искусства. Внезапная смерть младшего брата Сергея ускорила слияние коллекций братьев Третьяковых и переход галереи в собственность города (1892). Старший брат Павел стал попечителем Московской Городской художественной галереи братьев Павла и Сергея Третьяковых, продолжая расширять собрание вплоть до последних дней своей жизни. К концу жизни Третьяков носил титул коммерции советника, был членом Московского отделения Совета торговли и мануфактур, а также действительным членом Петербургской Академии художеств (с 1893). Он скончался 4 декабря 1898 года в Москве. Последние слова его родственникам были такими: "Берегите галерею и будте здоровы". Похоронен на Новодевичьем кладбище. После смерти П.М. Третьякова коллекция, переданная еще при жизни собирателя в дар городу, продолжала вызывать восхищение и благодарность современников, служить примером для дарителей и жертвователей. В первый Совет ТГ (1899—1913) входили близкие Третьякову люди — его дочь Александра Павловна Боткина и известные художники В.А. Серов и И.С. Остроухов. Последний был художником и коллекционером в одном лице. Они стремились сохранить память об основателе и, прежде всего, коллекцию в том виде, как ее оставил собиратель. Проведенная П.М. Третьяковым развеска картин оставалась в неприкосновенном виде. В то же время были предприняты работы по реконструкции помещения, в 1902—1904 гг. возведен фасад по проекту В.М. Васнецова, ставший впоследствии символом галереи, начат сбор материалов для биографии П.М. Третьякова и задуманного мемориального зала. Невзирая на последнюю приписку к завещанию, сделанную за полгода до кончины, о нежелательности пополнения галереи произведениями новейшего искусства, Совет ТГ все же принял решение о продолжении и расширении собрания, вновь приобретенные произведения размещались в особо отведенных для этого залах. В период работы второго Совета ТГ (1913-—1917), возглавленного И.Э. Грабарем, была проведена радикальная модернизация галереи, изменившая ее лицо. Экспозиция, устроенная П.М. Третьяковым, уже не удовлетворяла новым требованиям музейного дела. Грабарь провел ряд реформ, превративших, по его выражению, «собрание частновладельческого характера» в музей европейского типа. Он построил новую экспозицию в строгой историко-художественной последовательности, проведя полную инвентаризацию собрания и составив первый научный каталог. Грабарь оценил проявленный Третьяковым интерес к русской живописи XVIII— первой половины XIX веков, но в большей степени к иконам, которые последний собирал «не по сюжетам, а по их художественному значению». Коллекция древнерусского искусства поступила в галерею по завещанию после смерти собирателя: при жизни она хранилась в доме Павла Михайловича. В заслугу Третьякову Грабарь ставил «большую художественную зоркость», позволившую ему оказаться «далеко впереди своих современников». После революции галерею ожидали более серьезные изменения. Декретом 1918 г. Московская Городская галерея Павла и Сергея Третьяковых (с 1880-х гг. в обиходе называемая Третьяковской галереей) была переименована в Государственную Третьяковскую галерею. Надпись на знаменитом фасаде продолжала напоминать об именах ее основателях. Тогда же возникла ставшая сегодня привычной аббревиатура — ГТГ, рождающая воспоминания о послереволюционном времени. |
Идея, дизайн и движок сайта: Вадим Третьяков
Исторический консультант и литературный редактор: Елена Широкова
2006-2019
полная версия сайта