|
||||
|
| |||||||||
3 апреля 1881 года (143 года назад) состоялась последняя публичная казнь в России
3 апреля (по ст. стилю) 1881 года состоялось исполнение приговора по так называемому «делу 1 марта» - казнь цареубийц-народовольцев С.Перовской, А. Желябова, Н. Кибальчича, Н. Рысакова и Т.Михайлова - последняя публичная казнь в царской России. 1 (13) марта 1881 года император Александр II ехал по набережной Екатерининского канала в сопровождении конного конвоя из шести казаков и следовавших сзади в санях полицмейстера полковника Дворжицкого, жандармского капитана Коха и ротмистра Кулебякина. Недалеко от угла Инженерной улицы под каретой внезапно раздался взрыв. Метательный снаряд был брошен восемнадцатилетним террористом-народником Н. Рысаковым. Левая задняя часть царской кареты получила повреждение, погиб конвойный казак и проходивший мимо мальчик-разносчик. Рысакова тут же схватили прохожие. Согласно показаниям полицмейстера Дворжицкого, Александр II вышел из кареты, осмотрел место взрыва, подошел к Рысакову и спросил: «Это тот, который бросил?» Получив утвердительный ответ, император отказался сесть в сани, чтобы следовать во дворец. Он пожелал осмотреть место взрыва и пошел обратно, удаляясь от Рысакова, по тротуару канала, окруженный свитой и военными. Не успел царь сделать несколько шагов, как у самых его ног раздался новый оглушительный взрыв. Когда мгла рассеялась, среди раненых были и царь, и сам метальщик. По официальным данным, Александр II умер во дворце в 3 часа 35 минут. По словам того же бывшего полицмейстера Дворжицкого, император погиб сразу, на месте взрыва. Бросивший второй снаряд Игнатий Иоакимович Гриневицкий скончался в придворном госпитале, куда перевезли всех раненых в результате теракта. Его настоящая фамилия была установлена только после процесса. Непосредственный организатор покушения – член ИК организации «Народная Воля» С.Л. Перовская находилась невдалеке и наблюдала за ходом событий. Седьмая попытка покушения на царя оказалась успешной. На судебном процессе по делу 1 марта в Особом присутствии Правительствующего Сената, проходившем 26-29 марта 1881 года, предстало 6 народовольцев: А. И. Желябов, С. Л. Перовская, Н. И. Кибальчич, Г. М. Гельфман Т. М. Михайлов и Н. И. Рысаков. Конечно, это были далеко не все, кто был причастен к подготовке и осуществлению цареубийства. Председательствовал в заседании сенатор Е. Я. Фукс, обвинял прокурор Н. В. Муравьев. Это был последний гласный открытый политический процесс в России царского периода. Выйти на виновников цареубийства помог задержанный на месте взрыва молодой народоволец Рысаков – он выдал всех, кого знал. Оказалось, что главный организатор покушения 1 марта член ИК «Народной Воли» А. И. Желябов был арестован случайно ещё 27 февраля. Довести до конца задуманное Желябовым дело взялась его сожительница или гражданская жена - Софья Перовская, родовитая дворянка, тоже член ИК народовольцев, принимавшая участие и в других покушениях на цареубийство. Как отмечают современные историки, в «деле 1 марта» было много странного и даже нелепого. Строго говоря, судить именно за убийство Александра II оказалось некого: непосредственный исполнитель Гриневицкий сам погиб на месте преступления. Бомба Рысакова не принесла царю никакого вреда, а Перовская, Желябов, Кибальчич и Михайлов проходили по делу как организаторы преступления только на основании показаний несовершеннолетнего Рысакова (на момент задержания ему ещё не исполнилось 19-и лет, и по закону он мог быть признан недееспособным). Следствию пришлось бы долго искать доказательства причастности вышеперечисленных лиц к убийству императора, если бы все обвиняемые сами не дали признательных показаний. А. Желябов, арестованный до совершения теракта, указал на себя, как на основного организатора преступления и открыто бравировал этим. Из тюрьмы он послал прокурору Судебной палаты следующее заявление:
Опасаясь отказа властей, Желябов в конце заявления приписал: «Только трусостью правительства можно было бы объяснить одну виселицу, а не две». Софья Перовская вела себя не менее вызывающе. Она имела массу возможностей уехать из Петербурга, скрыться на бескрайних просторах страны, спрятаться за чужим именем, но вместо этого демонстративно прогуливалась по улицам, имея при себе списки всей народовольческой агентуры. По её собственным словам, революционерка собиралась освобождать из-под стражи своего любимого Желябова, строила планы подкупа офицеров гарнизона Петропаловской крепости. Перовская была арестована совершенно случайно на улице, по приметам, данным полиции Рысаковым. Интересно, что прокурором на процессе «1 марта» оказался Н.В. Муравьёв – товарищ С.Перовской по детским играм, который был обязан Сонечке жизнью (она вместе с братом когда-то спасла будущего прокурора, когда тот тонул в пруду). Процесс первомартовцев происходил при открытых дверях, однако в зал судебного заседания допускалась лишь избранная публика. Подсудимые прекрасно сознавали, что будет представлять собою суд, в состав которого входили шесть сенаторов, два титулованных представителя дворянства, городской голова и волостной старшина. Желябов, протестуя против такого суда, указывал, что судьей между революционной партией и правительством должен быть всенародный суд или суд присяжных заседателей. Однако пламенному революционеру не дали лишний раз покрасоваться перед публикой. На суде цареубийцы сами говорили каждый о своем участии в тех действиях, которые были перечислены в обвинительном акте. Софья Перовская отрицательно отвечала лишь на обвинения в «безнравственности и жестокости», которые бросил ей бывший друг детства прокурор Муравьёв. Кибальчича вообще больше беспокоила мысль не о предстоящей смерти, а о судьбе его проекта воздухоплавательного аппарата. Суд по делу «первомартовцев» стал последним публичным процессом над революционерами. Если бы следствие продлили, возможно, власти имели бы больше времени, чтобы одуматься и не устраивать ни публичных судопроизводств, ни публичных казней. 2 марта ИК «Народной воли» выпустил прокламацию с объяснением причин убийства Александра II и с одновременным обращением к воцарившемуся Александру III, что «всякий насилователь воли народа есть народный враг… и тиран. Смерть Александра II показала, какого возмездия достойна такая роль». Также в прокламации звучит надежда о поддержке борьбы народовольцев против режима со стороны российского народа. Однако простой народ, несмотря на революционную пропаганду и многолетние «хождения» в него народовольцев, оценивал убийство монарха очень негативно. Было немало случаев избиения на улицах студентов, людей интеллигентного вида и даже дворян. Среди простого люда прочно укоренилось мнение, что дворяне-помещики в отместку за отмену крепостного права могли организовать убийство царя-освободителя. И даже такой прогрессивный писатель как В. Г. Короленко, считающий, что Желябов возвел на плаху любимую женщину, говоря о самом судебном процессе, заметил :
Г.М. Гельфман, разрешившись от беременности, скончалась в тюрьме в феврале 1882 года.
Казнь состоялась 3 апреля 1881 года. По сообщениям свидетелей погода в этот день была прекрасная: «Начиная с восьми часов утра, солнце ярко обливало своими лучами громадный Семеновский плац, покрытый еще снегом с большими тающими местами и лужами. Несметное число зрителей обоего пола и всех сословий наполняло обширное место казни, толпясь тесною, непроницаемою стеною за шпалерами войск…» «Представление» было разыграно в лучших традициях европейского средневековья: позорные колесницы-помосты, привязанные к ним преступники с табличками «цареубийца» на груди, бой барабанов и пронзительные звуки флейт, привлекающие внимание публики. На плацу – виселица, палачи, непроницаемая стена кавалерии, пехоты, полицейских. Вопреки ожиданиям Кибальчича, который в письме Александру III просил об изменении приговора, дабы «избежать возможных последствий», толпа не выразила никакого сочувствия к цареубийцам. Напротив, двух женщин, проявивших к осужденным чисто человеческую жалость («такие молодые, красивые»), народ чуть не растерзал – их спасла полиция. Тела уже повешенных террористов возмущённая чернь забрасывала комьями грязи… Сегодня невозможно отрицать тот факт, что публичная казнь «цареубийц» стала одной из трагических ошибок правительства Александра III. Спровоцированная страхом и гневом, бессмысленная акция навсегда вбила клин в отношения монархии с той частью образованного русского общества, которая желала завершения либеральных реформ и выхода страны из сложной внутриполитической ситуации. До 1 марта 1881 года этот выход ещё был возможен путём взаимных уступок и «сглаживания» основных противоречий (конституция Лорис-Меликова, продолжение земельных реформ), путём разумного диалога между властью и обществом. Казнив людей, которые сами желали взойти на эшафот, как мученики революционной идеи, монархическая власть лишь усугубила своё и без того незавидное положение. Русская демократическая интеллигенция провозгласила Желябова и Перовскую национальными героями, а их палачей – реакционерами и душителями свободы. Как грибы после дождя выросла масса «наследников» и убеждённых последователей убийц-террористов из «Народной Воли». Уже к началу ХХ века в России убийство высших государственных чиновников и членов императорской фамилии стало едва ли не нормой политической жизни. После дерзкого устранения Плеве, Столыпина, Сипягина, великого князя Сергея Александровича деяния бомбистов обросли революционной романтикой. Они во многом приветствовались «прогрессивной» общественностью буржуазного толка, как способ напугать самодержавие и возможность манипулировать им. В результате Февральской революции, которую, как принято считать, совершили те самые «прогрессивные» силы антимонархически настроенной буржуазии, деятели, подобные эсеру-террористу Савинкову, вошли в состав Временного правительства и взялись решать судьбы страны. К чему это привело – все мы отлично знаем… Елена Широкова |
Идея, дизайн и движок сайта: Вадим Третьяков
Исторический консультант и литературный редактор: Елена Широкова
2006-2019
полная версия сайта